RORC Caribbean 600. Как это было.

Ливень разом смыл с причала туристов, яхтсменов, обслугу, полицейских, чиновников из капитанерии, оставив только пустые столики кафе, гору наших просоленных шмоток — и нас. Мы привычно прикрыли кружки с кофе от потоков воды.
- Сегодня, кажется, масленица, — вспомнил вдруг наш шкипер, Игорь Зарецкий, подставляя дождю облезший на солнце лоб.
- Давай, тогда, закажем оладий, — ответил я, и оглянулся на стену из набившихся под навес посетителей.
- Раша, — вслух прочитал какой-то толстяк надпись на футболке Зарецкого. — Вы там привыкли к холодному кофе?
- Нет, мы здесь привыкли к дождю, — отшутился я.
Не знаю, насколько это обычно для местного климата, но нынешний февраль на Карибах выдался какой-то особо дождливый. Дождь встретил нас по прилету из морозной Москвы, регулярно заливал все шестьсот миль от старта до финиша, и даже теперь, когда гонка уже позади, шмотки выгружены и сложены на причале, а Койот готовится отдать швартовы и двинуться на Сан Мартен, — опять льет как из ведра.
Самая молодая из 600-мильных оффшорных регат, RORC Caribbean 600, в этом году собрала весьма внушительный флот. Прикинуться в «карибском Фастнете», как все чаще называют эту гонку, пришли и знаменитый Ran, и Rambler – правда, не стофутовый, а 90. Кильнувшийся у скалы Фастнет стофутовик к Карибам отремонтировать не успели, поэтому Джордж Дэвид вышел в бой на своей прежней супер-макси. Кроме того, к великой радости антигуанских властей и устроителей гонки из Королевского клуба океанских гонок, на Карибы пришли парусные супер-яхты. В регламенте Caribbean 600 для участников нет ограничения в 100 футов, прописанного для других знаменитых шестисотмильных гонок — Фастнет, Сидней-Хобарт, Ньюпорт-Бермуда. Три года владельцы супер-яхт приглядывались к новой оффшорной гонке, и вот наступил прорыв. Четвертая по счету гонка RORC Caribbean 600 стала состязанием гигантов — от композитной неоклассики Baltic Yachts до двухмачтовой предшественницы J-class. Как писали журналисты, битвой Давидов с Голиафами. В роли давидов выступали, стало быть, мы — самые маленькие яхты второго дивизиона. Поле боя осталось все же за голиафами.
Для участия в этой шестисотмильной гонки нашим клубом была арендована First 40.7 Койот — с новыми парусами и самым низким баллом в своем дивизионе IRC2. Это давало некоторую надежду на пересчет. При всей кажущейся утопичности таких надежд, Scarlet Logic (Oyster 48) из нашего дивизиона, на финише посчитал всех и стал четвертым в общем зачете IRC — после, на минуточку, Ran, Rambler и Selene.
Впрочем, в том, что гонка обещает быть интересной, стало ясно уже на выходе из гавани в стартовую зону. С востока подкатывали дождевые тучки, из-под которых ветер выдавал порывы до 25 узлов. Но стоило очередному ливню прокатиться дальше, скисало до 7. С постановкой стакселя тянули до последнего. Первая генуя или третий стаксель?
На штурманском столе, прижатый оргстеклом, белел листок предупреждения, оставленный владельцем. 1 геную и спинакер — только до 18 узлов истинного в лавировку и на чистом фордаке. Мы под этим подписались.
По десятиминутному сигналу ветер, как на заказ, сбавил до 10 и зарядил дождь. Все же генуя. Четыре минуты. Линия поставлена так, что правый галс теряет смысл — уедешь в скалы даже от знака. Все три дивизиона IRC стартуют разом, так что предстоит свалка. Мимо пару раз прошелся First 40.7 “Lancelot”. Присматриваются.
«Что-то не вижу бронетанковых войск» — огляделся кругом Игорь. First 40.7 “Spirit of Venus” с британскими танкистами и впрямь похоже где-то пряталась, вынашивая планы вероломного нападения. Минута до старта. Словно дождавшись именно этой минуты ветер зашел со свистом в двадцать узлов. Тут же стало очевидным — мы не готовы к войне.
Как выяснилось потом, оба российских экипажа, что мы на Койоте, что Мед Спирит удивили зрителя стартом под одним гротом. Если на макси экипаж еще мог оправдаться ЧП — порвало стаксель-фал, то нам оправдания не было. Мы просто не позаботились заправить латы в третий стаксель.
Пока я лихорадочно снаряжал парус в тесноте салона, ветер скис. Команда вновь подняла первую геную, и мы со скоростью шесть узлов покатили вслед за старшими товарищами. Все дивизионы IRC стартовали вместе, супер-макси, дожидаясь, пока им еще на полмили отодвинут стартовый знак, неспешно кружили, подставляя бока фотографам.
Ветер, вопреки прогнозу, крепчать не желал, тихо нагоняя облака с юго-востока. Флот шел ровненько, стараясь вырезаться левым галсом впритирку к скалам.
Первый поворот на огибании Антигуа в сторону Барбуды принес первое разочарование. Ветер зашел восточнее, слишком круто для спинакера. Соперники с асимметриками развернули свою нарядную парусину и бодро покатили к горизонту вдоль восточного антигуанского берега.
Нам оставалось только взять геную на брас — и плестись следом восьмиузловым ходом. Утешало, что в нашем втором дивизионе генакеров, вроде как, ни у кого нет. Так что условия, пока Антигуа с подветра, равны — с поправкой на опыт и умение работать с парусами. Выйдем на чистую воду, дернем спинч, посмотрим. Костя, Родион и Сергей снялись с вахты и отправились готовить обед — война войной, а…
Накануне, рисуя прокладку, мы с Игорем Зарецким обсуждали вахтовую систему. С учетом прогноза — сильный восточный ветер на всю дистанцию, — ожидалось три не очень длинных плеча в лавировку, чистый фордак от Барбуды, остальное от галф-винда до острого бакштага. Частой смены парусов не предвидится, так что Игорь постановил на вахты не разбивать, а отправлять свободные руки по очереди на отдых. Как водится, в жизни все оказалось не так, как на самом деле.
Из штурманского блокнота:
20 февраля 2012, Понедельник
1330 ветер 12kt E грот+генуя COG 345 SOG 6.7
1400 ветер 9kt SE грот+спинакер COG 345 SOG 6
1615 ветер 10kt E грот+генуя COG 350 SOG 7.5
1740 ветер 12kt SE грот+спинакер COG 350 SOG 7.5
Как потом делились соперники, на том же Ran команда в три вахты первые сутки вообще не могла поесть из-за постоянного парусного аврала. На Hetairos посчитали, что на двое суток гонки пришлась 51 смена парусов. То есть, в среднем по авралу на полчаса. По сравнению с этими профессиональными мега-монстрами наши четверо суток гонки были круизным плаванием. Правда, и гардеробчик нам особого выбора не давал. Первая генуя 145%, стаксель 100% на латах, два спинча 0.5 и 1.5 oz. Катастрофически не хватало спинча поплоще, поменьше и покрепче для сильного острого галфвинда. 
На чистом фордаке мы еще смогли держать на виду ближайшего соперника — более быстроходную «Nothern Child». Но после огибания знака у Барбуды она уехала от нас, поймав хорошую полоску ветра. С той минуты и до самого финиша мы шли в полном одиночестве. Лишь иногда, на огибании островов, где-то за скалами мелькали паруса более быстроходных соперников.
Через полчаса после старта на нас свалился первый из наших главных соперников в монотипах 40.7 — Ланселот. Игорь принял вызов и скомандовал к повороту. Коротким контргалсом мы прижали рыцарей круглого стола с подветра. Они пытались взывать к рыцарскому милосердию, но тщетно. «У нас вымпельный 35» — широко улыбнулся им Игорь через разделявшую наши борта узкую полоску бурлящей воды.
Он уверял потом, в гомоне голосов с лодки противника слышал даже какие-то русские слова. Ланселот скрутился и покинул поле боя.
Третий монотип First 40.7 в нашем дивизионе, «Spirit of Venus» с командой «Белые рыцари» бронетанковых войск британской короны, порвал грот еще до старта. Успел заменить — и теперь шел в шести милях позади. Эти шесть миль форы мы решили отнимать из результата, если разрыв сократится. Так, чтобы не расслабляться. Гонка только началась, и отыграть час за предстоящие шестьсот миль — задача не из самых трудных.
Неофициальная битва в монотипах была для нас принципиально важной. Балл по сравнению с ‘Lancelot’ и ‘Spirit of Venus’ у нас был чуть ниже, так что даже приехав вровень, могли бы их посчитать. Но мы решили биться по приходу, без дураков. К тому же на носу 23 февраля, а на ‘Spirit of Venus’ фавориты дивизиона IRC2 вообще и прессы в частности — офицеры второго танкового полка Royal Armoured Corps Offshore Racing Team под командой лейтенант-полковника Пола Макро. Мы парней для краткости переименовали в ЦСКА.
На прошлогодних Карибах британская армейская команда British Soldier вчистую выиграла в нашем втором дивизионе. И на этот год английский бронетанковый ЦСКА в предстартовых интервью ставил перед собой такую же задачу.
Наши планы журналистов чего-то как-то не интересовали. Хозяин лодки просил только хотя бы от Ланселота сильно не отстать. У него с Ланселотом личное что-то. После короткой стычки у берегов Антигуа мы как-то быстро потеряли его из вида. Следующие двое суток гонки отрыв все увеличивался, и на переходе от Сен Бартелеми до Гваделупы этот рыцарь круглого стола, оставшись в аутсайдерах, самым печальным образом вышел из гонки. Слился, то есть.
Решающую битву танкистам мы дали под Гваделупой. Закиснув в ночи под западным берегом, мы поняли, что наш десятимильный отрыв тает с каждой минутой. И едва только поймав свежий ветер, рванули в лавировку впритирку к подветеренному берегу.
После карибской гонки многие отечественные коллеги вспоминали строки Городницкого:
Над тёмною водой огни горят в ночи -
Там встретит поутру нас остров Гваделупа.
Так вот, докладываю со всей ответственностью — огни тут если и горят над темною водой, то совсем не те, что нужно. Карибские скалы и прочие опасности крайне редко обставлены огнями и знаками. То есть, почти никогда. Более того, бумажные карты и электронные порой расходятся в показаниях относительно имеющихся скал. Например, на предпоследнем плече от Барбуды к Редонде аккурат на курсе каменным прыщом торчит изрядных размеров скала, на бумажной карте не отмеченная. И в ночи — невидимая.
Добавьте к этому такую мелочь, как работающий в системе WGS 84 чарт-плоттер, и бумажную карту с привязкой North America 1927 — и вы легко представите поэтику происходящего. Если у кого возник вопрос, зачем понадобился тот короткий контргалс у Сан Мартена, отвечаю — трудно было понять в ночи: у нас два кабельтова с подветра до скалы, или все же меньше. Проверять не хотелось.
Вообще, дистанция для лодок «младших» классов, вроде нашего сорокафутовика, несколько теряет свое экзотическое очарование, поскольку при свете заката или восхода удается насладиться только видами скалы Редонда и берегом Барбуды. Все остальные скалы и рифы проходишь в кромешной темноте новолуния. Так что очень живописная на карте дистанция, проложенная петлями вокруг 11 островов Карибского моря, на деле оказывается изрядным испытанием. Хотя формально карибская шестисотмильная гонка относится только к третьей категории, по признанию даже ветеранов, выматывает не меньше легендарного Фастнета.
Здесь почти не требуется сложных тактических решений — почти, потому что стабильный восточный — северо-восточный пассат в 10-15 узлов с изрядной регулярностью приносит дождевые тучки, из-под которых может свистнуть до 30 узлов. Как поэтично заметил Игорь на третьи сутки гонки — бесплодных облаков тут не бывает. На финишной лавировке борьба с этим плодотворным природным явлением изрядно потрепала нас и паруса. Только на берегу выяснилось, что лик-трос грота все же не пережил этих последних миль. Однако решение скрутиться перед надвигающимся фронтом и рубиться по северному флангу принесло такой отличный отход ветра, что Зарецкий просигналил из-за штурвала «Браво Зулу» команде тактиков.
Другая особенность — ветровая тень островов, которая может тянуться непредсказуемо далеко в море. У Гваделупы она дала нам три часа форы к ближайшему сопернику — Mumm 36 “High Tension”. Но этой форой мы распорядились не ахти. Хотя и брали сильно мористее, все одно зависли на час в почти полном безветрии.
Справедливости ради, это был единственный совсем уже штилевой участок на всей дистанции. Стоило нам выползти из тени, как ветер выдал 20 узлов, затем пришел дождь, а там уже и рифы пришлось брать.
Надо сказать, что рекламный слоган Карибской шестисотмильной — «оффшорная гонка в шортах и футболке», оказался правдивым только отчасти. Сгорели в первый же день почти все. С той поры в кокпите хранился пополняемый запас крема с защитой 50. При этом со второй ночи в ход пошли непромоканцы. А на четвертый день Костя, после очередной волны, накрывшей команду на леерах, выдал без передыху трехминутный рекламный текст, живописующий прелести оффшорных гонок на Карибах. Не берусь привести его здесь. Запись имеется в распоряжении редакции.
Восход 23 февраля мы встретили троекратным ура в честь славной виктории под Гваделупой. За ночь в лавировку мы подъели High Tension, сократив разрыв до десяти миль, и уехали от от главного соперника, Spirit of Venus.
Нам еще оставалось 267 миль, и этот остаток дистанции мы посвятили погоне за High Tension. Но, увы, нехватка в спинче для сильного ветра и недостаток опыта у команды в несении имеющегося спинча при остром курсе шансов нам не оставили. На полняке High Tension ехала ровно на узел быстрее нас. Что было, в общем, не удивительно при их балле 1.074 против нашего 1.057. Мы еще смогли немного отыграться на финишной лавировке от Редонды, но этого было недостаточно. Мы еще рубились у юго-западных рифов Антигуа, когда по радио прошел финишный доклад с High Tension. По пересчету они привезли нам два часа на шестьсот миль.
Утешало только, что разбитые под Гваделупой бронетанковые войска Ее Величества к этому моменту только еще огибали Редонду, отставая от нас на шесть часов. И журналистов на берегу занимало только, успеют ли господа офицеры к банкету и церемонии закрытия. Как писали местные и британские издания: «Пожалуй, самым примечательным из участников был экипаж Spirit Of Venus». То есть, какие-то плюсы в том, чтобы приходить последними, есть.
О нас в газетах не написали и песен не сложили. Четвертое место и есть четвертое место. Так что до сих пор остается загадкой, за что именно наградили наш экипаж именной бутылкой карибского рома. За многоголосым шумом финальной вечеринки и аплодисментами слова организаторов как-то потерялись. Так что задача на следующий февраль — выяснить, что дают за третье место. Впрочем, первое и второе тоже вызывает немалый интерес нашего клуба.
Тем паче, что хозяин кафе, когда принес нам, наконец, наши блины, с неподдельным участием спросил: «Вы к нам в следующем году на гонку придете?»
- Разумеется, — не сговариваясь, хором ответили мы. 
Карибский экипаж Клуба океанских гонок «600Nm» (слева направо):
Анатолий Тепляков — рулевой
Расим Полоскин — тактик, штурман
Игорь Зарецкий — шкипер
Родион Полоскин — шкотовый
Сергей Шкребко — шкотовый, баковый
Константин Куроптев — рулевой
Александр Дубровский — баковый